Крестьянин-труженик, человек, связавший свою судьбу с матерью-землёй. Это он своим нелёгким трудом, потом и кровью кормил и кормит Россию. Народная мудрость гласит, что хлеб есть начало всему. И трудно представить себе нашу общую судьбу, если не убережём и потеряем мы нашего дорогого кормильца, если оскудеет и зарастёт горькой полынью брошенная пашня. 

Советская коллективизация нанесла сельскому хозяйству тяжелейший урон. Она уничтожила лучших деревенских хлеборобов, умевших понимать родную землю и трудиться на ней. Коллективизация подорвала крепкую многовековую связь крестьянина с землёй, породила у многих людей пренебрежение, равнодушие к земле-кормилице. Уже в 1960-е г.г. страна с богатейшими в мире агроклиматическими ресурсами была вынуждена закупать продовольствие за рубежом. Всё это так… Но неужели сама идея коллективного хозяйствования изначально была нежизнеспособной и даже вредной? Обратимся к 1920-м г.г., к тому времени, от которого берёт своё начало исторический опыт советского коллективного хозяйствования. 

Наиболее примечательным можно назвать период ленинского НЭПа (новой экономической политики), начавшийся после Октябрьской социалистической революции и гражданской войны и закончившийся разрушительной сталинской коллективизацией 1921-1929 г.г. 

Именно тогда в Советской России, а затем в Союзе Советских Социалистических Республик появляются первые крестьянские коллективные хозяйства – коммуны, артели, товарищества по совместной обработке земли (ТОЗы), крестьянские общества взаимопомощи (КОВы). Коллективная форма хозяйствования не была выдумкой коммунистов. Коллективизм, взаимовыручка являлись традицией российского крестьянства. Миром (общиной, сообща), по-соседски, бывало, и избы рубили, и мельницы ставили, и страдовали на покосах. «Бог на помочь» – так говаривали наши прадеды. Ведь неслучайно же в сельской общине революционеры-демократы девятнадцатого века усмотрели зародыш социализма. 

Свои первые коллективные хозяйства организуют и крестьяне Режевского края. Первая коммуна образовалась в 1921 г. в селе Арамашка и называлась «Свобода». Крестьяне из двенадцати бедняцких семей решили трудиться вместе, чтобы общими силами избавиться от собственной нужды. Свои маломощные единоличные хозяйства они соединили в одно целое. Что же было у них тогда? Всего-навсего пять лошадёнок, несколько сох и борон. Местное сельское общество выделило коммунарам шестьдесят гектаров земли. А через несколько лет арамашевская коммуна собрала самый высокий урожай в Уральской области. У неё уже теперь и собственная ферма, и свиноферма, и овчарня, и даже пасека. В Арамашку сотнями ехали крестьяне из других районов – учиться, перенимать опыт. В чём же суть такого успеха? 

Главное, конечно же, в самих людях, которые работали на совесть, не покладая своих рук. 

Такими же выдающимися тружениками остались в исторической памяти и крестьяне из Малоклевакинской коммуны и останинской коммуны «Опыт». Малоклевакинская коммуна родилась в 1924 г., в ней жили и работали пятнадцать клевакинских крестьянских семей. На обзаведение всем необходимым советское государство предоставило им денежную ссуду, да и земля досталась хорошая, плодородная – и вся в одном цельном участке. Коммунары раскатали свои избы на брёвна и вывезли из села затем, чтобы собрать на новом месте, возле своего участка. В нескольких километрах от Клевакино, на краю Болотской и Мостовской редок вырос красивый посёлок. Коммунары построили скотный двор для коров, конный двор для лошадей и другие сооружения. Весь нехитрый по тому времени инвентарь – плуги, бороны, телеги и прочее – были у них также общими – на одном общем дворе. Дела у клевакинских коммунаров, как и у арамашевских, шли хорошо, жили небогато, но с достатком. 

В 1927 г. восемь крестьян из посёлка Луч вступили в свой собственный колхоз, названный «Согласием». Из скота обобществили только лошадей. Бедняцкий колхоз имел семь лошадей и одну только сеялку. Но уже первый год их совместного труда – 1928-й – оказался очень успешным. Только одного сена было убрано с таким избытком, что колхозники, продав его, выручили триста рублей – по тем временам немалые деньги. На вырученные средства крестьяне закупили себе мануфактуры – на пошив мужских брюк и рубах, женских платьев и косынок, детских костюмчиков. От первого урожая каждая колхозная семья получила достаточное количество зерна, но такое распределение нельзя было назвать уравниловкой. Человек получал ровно столько, сколько зарабатывал своими руками. Трофим Иванович Мокроносов, организатор и председатель колхоза «Согласие» вспоминал, что «было и весело и как-то работали все с большим подъёмом». Такой успех поколебал многих единоличников, сопротивлявшихся и не желавших идти в колхоз, и к весне 1929 г. в «Согласии» уже состояли двенадцать крестьянских хозяйств. Силы у колхоза прибавилось, мужики запахали и освоили больше земель и ещё лучше провели весенний сев. Примечательно, что по погодным условиям 1929 г. выдался плохим, намного хуже предыдущего 1928-го. Но и тогда осенью колхозные крестьяне всё равно намолотили со своих полей прекрасный урожай, хотя и немного меньший по своему объёму. 

Иные крестьяне объединялись для того, чтобы общими усилиями и средствами покупать и использовать сложные сельскохозяйственные машины. Мужицкий ум по достоинству оценил такую технику, но вот стоила она так дорого, что даже средняя, по своему доходу, крестьянская семья не могла её приобрести. Поэтому, например, останинские середняки организовали коммуны Путиловскую и Серебрянку. 

Жители деревни Голендухино сообща, человек по шесть, покупали жнейки, веялки, молотилки. 

Первый в Режевском районе трактор «Фордзон», мощностью в двадцать лошадиных сил, в 1926 г. приобрело першинское сельское товарищество. В том же году трактор купило для себя черемисское товарищество «Эволюция», а к нему – двухлемешный плуг с широким захватом, двадцатичетырёхрядную сеялку, полусложную молотилку. Поля, обработанные трактором и засеянные протравленными семенами, в первый же год дали высокий урожай, и всё это произвело на черемисских крестьян большое впечатление. По сравнению с молотилками конной тяги, не говоря уж о ручном цепе, тракторная молотилка намного быстрее и лучше обмолачивала и очищала зерно от соломы. Она наглядно показала серьёзное различие в затратах труда и времени. 

Но не во всех коллективных хозяйствах было благополучие, некоторые из них со временем разваливались. В торжественной обстановке, с оркестровой музыкой и песнями двадцать черемисских семей пошли жить в коммуну «Первомайскую». Это была крестьянская беднота, голытьба. Коммунары соорудили общежитие, дом-барак. Рядом построили столовую, ферму, кузницу. Коммуне отдали в распоряжение паровую мельницу и стоящую пилораму. Екатеринбургские рабочие привезли и установили на мельнице динамо-машину, и коммуна получила электрическое освещение. Землеустроители отвели коммуне «Первомайской» лучшие поблизости земли, чиновники помогли семенами и денежной ссудой. Все работы выполняли на лошадях и вручную. Однако, вскоре коммунары рассорились, считая, что одни мало работают, но много едят, другие наоборот. Попрекали друг друга нахлебниками. Руководители в коммуне сменялись часто. Коммунары продали пилораму и купили трактор, но с появлением техники некоторые люди и вовсе забросили работу. Порой, и коровы стояли недоенными, и земли заросли бурьяном. После 1930 г. работники, особенно молодёжь, стали разбегаться из коммуны «Первомайской». Оставшаяся небольшая часть людей работала, чтобы только прокормить себя… 

В 1921 г. под руководством Николая Гурьяновича Белоусова селскохозяйственная коммуна была создана и в деревне Воронино. В непродолжительный срок воронинские коммунары оборудовали у себя избу-читальню, соорудили мельницу с паровым двигателем, лесопилку, конное и скотское подворье. Они уделяли большое внимание культурной работе, даже собрали большой струнный оркестр, исполнявший русские народные песни. Но коммуна просуществовала один только год и распалась. По воспоминаниям одного из современников, воронинская коммуна оказалась преждевременной, поскольку не было ещё не только материальных, но и субъективных условий. Что скрывается под определением «субъективные условия», понять нетрудно – человек, его индивидуализм, нежелание и неумение жить и работать с другим человеком в коллективном хозяйстве. 

Очень многие режевские крестьяне, и не только зажиточные и середняки, но и захудалые бедняки, предпочитали оставаться единоличниками, не хотели со своим нажитым добром идти в коллективное хозяйство, даже яростно сопротивлялись. Тянула старая исконная мужицкая привычка: хоть и невелика землица, да моя, и я на ней хозяин. Да и коммунарам нелегко было преодолеть в себе это чувство «мелкобуржуазного собственника». 

Но уже в 1925 г., когда по всему Режевскому району земледельцы собрали высокий урожай зерновых культур, в Реже на улице Красноармейской прошла первая сельскохозяйственная выставка, на которой показывались достижения крестьян-опытников, первые плоды коллективного труда. Таким образом, мы видим, что в своём большинстве первые режевские коллективные хозяйства несли в себе вовсе не разрушительное, а наоборот, конструктивное, положительное начало, безусловно нужное и для крестьянства и для сельскохозяйственной отрасли в целом. Оно позволяло бедным труженикам крепче встать на ноги, не сталкивая их с зажиточными и средними по достатку односельчанами. Режевские крестьяне охотно учились, перенимали опыт, усваивали агрономические знания, ломая представление о темноте и невежестве российского мужика. Они разумно, последовательно, по-хозяйски основательно продумывали свой труд. 

Беззаконие и страх, страдания и боль были ещё впереди… 

Список использованной литературы: Бесова В.М. Мы живём в глубине России. Реж, 1997

Мокроносов Т.И., Серебренников В.А. Село Ленёвка. Белгород, 2006

Русаков И.А. Село Останино. (История, воспоминания, факты). Реж, 1995

История деревень. Исторические материалы МБУ «Режевской исторический музей».