Уральский добровольческий
...Я, после окончания машиностроительного техникума в 1940-м году, был направлен на работу на завод, в Нижний Тагил. Работал технологом в цехе. Был комсоргом. Узнав о формировании корпуса, в марте 1943-го подал заявление. В нем я указал, что хочу отомстить за погибшего в 1941-м году брата. Заявление мое удовлетворили и я был зачислен в 248-й отдельный дивизион гвардейских минометов («Катюши»), Назначили меня на должность связиста.
Обмундировали нас, можно сказать, отлично. Шинель зеленого цвета, пилотки из шевиота, сапоги яловые. Каждому вручили нож, изготовленный в Златоусте.
В короткое время мы прошли обучение. В том числе — боевые стрельбы.
27 июля корпус вступил в свой первый бой на Орловском направлении. Здесь, на Орловско-Курской дуге, немецкое командование создало сильно укрепленные рубежи, стянуло с других участков фронта много танков, артиллерии, минометов, пехоты... Фашисты рассчитывали, после поражения под Сталинградом, с этих рубежей начать наступление на Москву.
Перед корпусом была поставлена задача наступать из района с. Середичи на юг, перерезать коммуникацию противника и выйти в район с. Злынь. В дальнейшем необходимо было оседлать железную и шоссейную дороги Орел — Брянск и отрезать пути отхода орловской группировки гитлеровцев на запад.
Бои завязались жестокие, противник, использовал выгодные позиции: многочисленные реки, овраги.
Храбро воевали танкисты, артиллеристы, минометчики, пехотинцы. К исходу дня части корпуса пробились к реке. На следующий день, после многочисленных атак, под непрерывном и массированным огнем вражеской артиллерии, минометов, пулеметов и автоматов наши части переправились через реку и закрепились на противоположном берегу : противник отступил только после ожесточенных схваток, нередко переходящих врукопашную.
6 августа части корпуса начали наотудление в направленки станции Шахово и 9 августа захватили ее. Железная дорога Орел — Брянск была перерезана. 11 августа была перерезана и шоссейная дорога; Задача, поставленная Верховным . Главнокомандованием, была выполнена.
Затем частями корпуса была создана угроза окружения одной из группировок противника. С 19 по 27 августа корпус вел оборону в районе Шаблынино
Воронцово, а затем был отведен на доформирование.
Свердловская танковая бригада во взаимодействии с другими частями со 2 по 8 сентября стремительным наступлением перерезала железнодорожные коммуникации гитлеровцев Брянск — Львов, Брянск
Киев, через брянские леса вышла к реке Лесна.
30-я мотострелковая бригада, усиленная танками, с 20 сентября по 1 октября штурмом овладела городом Унеча — крулным железнодорожным узлом.
В этих боях уральские добровольцы нанесли значительный урон врагу, освободили десятки населенных пунктов и тысячи советских людей. Если в последующих боях уральцам иной раз удавалось продвинуться вперед на сотни километров, то в первых своих боях счет они вели на считанные километры, а иногда - метры.
В первых боях чувствовалось некоторое превосходство противника. В танковых поединках, скажем, часто побеждали гитлеровцы — у них «тигров» и 4 пантер» была толще броня, мощнее орудия.
... Припоминаю:: вражеские самолёты бомбят беспрестанно. Бывает, что сбрасывают обрезки рельсов, бочки, доски и т.д. Бой страшный. На психику действовало угнетающе.
На окраине деревни наш дивизион «Катюш» дал залп по противнику. Место нашего расположения сразу же окутывается облаком дыма. Пользуясь этим, мы срочно меняем позицию —на заранее приготовленную в километре — двух от места залпа.
На то место, где образовалось облако дыма, тотчас сыплются бомбы из подоспевших самолетов, Оки делают один заход, другой...
Мы, связисты, обеспечиваем связь наблюдательных постов разведки и расчетов, передавали цели. От частых бомбежек и артиллерийских обстрелов линии связи часто выходили из строя. Восстанавливать их приходилось под огнем, в изнуряющую жару: на гимнастер ках соль выступала.
После боя видели мы подбитые танки, обгоревших танкистов, разбитые пушки, вздувшиеся трупы коней…
Ппомню, как начался прорыв сильно укрепленной вражеской обороны.
Рано утром по сигналу (залп «Катюш») началась артиллерийская подготовка. Тысячи стволов в течение часа вели непрерывный обстрел немецких позиций. Потом вперед двинулись танки и стрелковые части .
Через некоторое время появились колонны пленных немцев.
За участие в этой операции я был награжден медалью «За боевые заслуги». Москва салютовала частям фронта, освободившим Орел, В том числе и нам» уральским добровольцам.
За мужество, отвагу и массовый героизм личного состава приказом наркома обороны 23 октября 1943 года корпусу было присвоено звание «Гвардейский». Гвардейское знамя было вручено нам 18 ноября. (В это время мы находились на доформиро вашш в Брянских лесах). А под Новый год к нам прибыла делегация трудящихся Урала. Земляки прислали нам подарки, а воины отчитывались о своих делах.
В январе 1944 года 4-я танковая армия вошла в состав 1-гo Украинского фронта. С 23 февраля по 4 марта части корпуса совершили 330-километровый марш и сосредоточились в районе города Острог. Боевая задача: войти в прорыв на рубеже Вязовец — Москамовка, стремительным броском оседлать железную и шоссейную дороги Проскуров — Тернополь и отрезать пути отступления лросхуровской группировки врага на Запад. 4-го марта корпус вошел в прорыв.
Тяжелыми были бои за освобождение города Каменец-Подольска. Враг цеплялся за каждый метр. Порой приходилось отбивать по 12—14 атак в день.
Помню, двигались мы большаком. В Чемеровцах нашему взводу связи пришлось остановиться — кончился бензин в машине, Командир взвода лейтенант, Н. Т. Дегтярев, остался ночевать в доме на главной улице (во двор загнали и машину), а мы — в доме на соседней улице. Утром я встал пораньше и пошел «голосовать» —просить у проезжих шоферов бензина. Удивился: ни одна машина не останавливается, а пролетает стремглав.
Недоумение мое рассеялось быстро: вскоре из-за поворота улицы показался ствол орудия, потом со скрежетом выполз сначала один немецкий танк, потом и вся Колонна. Тотчас у здания сельсовета неподалеку разорвался снаряд. Мелкими осколками пробило полы и рукава моей шинели, рукавицы. Небольшой осколочек попал в безымянный палец левой руки. (Он так и остался там до сего времени; прощупывается, но не мешает).
Сами понимаете, в такой обстановке о своем вещмешке на месте ночевки я и не вспомнил. Кинулся к дому, где был лейтенант. Во дворе шофер Бархатов и сержант Шаворин занимались машиной. Бархатова убило, а Шаворин получил ранение. Начался обстрел Чемеровцев.
Собрались мы все за селом. Двинулись вперед полями и перелесками в стороне от главного тракта — по нему шли немецкие танки.
На полпути зашли в деревню, предварительно тщательно понаблюдав за ней. Тишина, покой... Оказывается, за всю войну в деревне той войск почти не было — лишь изредка немцы приезжали за продуктами. На подворьях — полно скота, в хатах — продуктов. Жители встретили нас восторженно.
Распределили нас по домам. Нажарили нам всего, угостили, но долго оставаться там, ясно дело, мы не стали.
К исходу дня попали мы в неизвестную деревушку.
Решили заночевать в крайней хате, на взгорье. А в внизу... костры, расположилась немецкая полевая кухня. Но идти дальше сил не было, Каждый час два человека заступали на пост.
Ушли, оттуда еще затемно. К середине дня добрались до Каменец-Подольска. Он был наш!.
Расположился наш взвод в двухэтажном кирпичном доме.
Мы с Лыхиным долго бродили по городу. Все улицы были буквально забиты немецкими автомашинами. В кузовах — мука, большие банки повидла, мешки с сахаром и прочее, и прочее... Трофеев было много.
Поскольку наша автомашина осталась разбитой в Чемерковцах (а вместе с ней — и все средства связи), мы подобрали себе исправную немецкую и загрузили ее кабелем и телефонными аппаратами. Набрали больше, чем у нас было до сих пор.
Во время наступления жили мы подчас на сухарях (а нередко вообще голодали), в Каменец-Подольском дали себе волюшку. И не только себе — раздавали продукты жителям города.
Но вокруг города был враг — Каменец-Подольский, несмотря на то, что основные части продолжали наступление, продолжал оставаться в осаде. Все мы, оставленные охранять город, ходили, увешанные оружием. Вооружались и жители Каменец-Подольского. Единственное наше орудие (за исключением зениток) было нацелено на чудом сохранившийся, так называемый, Турецкий мост, по которому единственно и мог противник ворваться в город.
Наши части сходу продвигались по направлению к Яссам, потому немецкие моторизованные части оказались в тылу. Но, как потом выяснилось, у них не оказалось ни боеприпасов, ни горючего. Потому нападения на город мы избежали.
Продвигаясь дальше, наш дивизион заночевал как-то в населенном пункте в районе Тернололя. Утром слышим — на у лице свист пуль. Выскакиваем из хат. Один танк с автоматчиками на броне отправился в разведку. Оказывается, около тракта, по которому мы следовали, появилась только что прибывшая на фронт часть, сформированная во Франции. Обмундирование новенькое, за плечами — кожаные ранды. Но все —необстрелянные. С танка-разведчика резанули по ним огнем. Вся свора их потянулась в гору, к лесу. Там, на открытом , месте, и застал их залп наших «Катюш». Весь склон был усеян трупами.
...Помню, когда к названию нашего корпуса было добавлено наименование «Львовский».
Наше подразделение на подступах ко Львову попал под жесточайший артобстрел. Многие, спасаясь от него, попрыгали в водопроводный колодец, оказавшийся у обочины дороги. Мы с другом, Ф. Г. Корчаком, нашли другое укрытие. Дорога, на которой нас застал артобстрел, огибала крутую гору. Слева от нее была низина с копнами сена. Вот за одной из них мы и укрылись.
Свистели шальные пули, но не это нас страшило: на дороге горела техника. А вдруг начнут рватьси снаряды «Катюш»? Но пронесло: несколько снарядов сошло с направляющих и где-то за горой врезалось в землю: на марше были они без взрывателей. Имущество наше и боезапас, между тем, сгорели дотла,
К вечеру вражеский обстрел прекратился. Мы с Корчаком засветло еще ушли в деревню, расположенную в тылу, и пригнали из взвода боепитания грузовую машину. В ночь двинулись на Львов.
К исходу 21 июля части корпуса ворвались на окраину города. Семь суток длились уличные бои! За это время уральцы уничтожили 58 танков, 10 самоходных орудий, 2 самолета, 126 орудиё и много другого вооружения. Было уничтожено около 10 тысяч и взято в плен более 6 тысяч гитлеровцев. Захватили мы также 12 танков. ,
Когда корпусу было присвоено наименование «Львовский», наш отдельный гвардейских минометов дивизион получил орден Красной Звезды. Такой же награды удостоен и я.
Завершив бои за Львов, уральцы продолжали движение на юго-запад, загоняя немцев в Карпаты.
Немецкое командованне принимало все меры, чтобы задержать движение наших войск и не допустить их выхода за реку Вислу. У Гитлера нашелся генерал, когорый решил изменить обыч-ную шаблонную тактику и обещал фюреру ликвидировать образовавшийся за Вислой плацдарм. Если раньше, как правило при паступлении немцы сначала бомби ли наши позиции с воздуха, вели обстрел из артиллерий скихорудий, потом шли танки, а за ними — пехота. У Вислы после бомбежки и артобстрела вперед двинулась немецкая пехота, а уж за нею —- танки. Потери в живой силе у противника, конечно были большие, но и результативность насгупления возросла. Наши солдаты сбыли огнем отступающих немцев прижаты к земле, а их танки уничтожали наши инженерные coopужения, траками давили артиллерийские орудия. Но мы устояли! - Помню, при продвижении с боями в направлении Сандомира мы, связисты, дежурили в штабе командующего корпусам. Штаб pacпoлагался в каменном фольварке. Рядом с ним, на горе, роща.
Утром я находился около дома. Вдруг—артобстрел. Свистят, рвутся снаряды. Я — в рощу, упал на землю. А вокруг — ад кромешный!
Смотрю — по полю, несётся пара коней, запряженных в бричку. И только влетели они в рощу (бричка даже не вся между деревьями скрылась), кони остановились, как вкопанные. Подивился я тогда инстинкту животных...
При продвижении войск по дорогам случались неприятные вещи — заторы. В пробках собирались тысячи машин — лакомый кусок для вражеских бомбардировщиков. Не раз мы были свидетелями, как среди такой пробки появлялся командующий армией Д. Д. Лелюшенко с бамбуковой палкой в руках. От палки той доставалось и машинам, и, чего греха таить, иным недисциплинированным водителям, Наверное, не слишком педагогично он поступал, но пробки при его появлении рассасывались быстренько.
Там, под Сандомиром, война для меня и закончилась. Во время одного из боев меня прямо с НП вызвали в политотдел и направили в военно-политическое училище,.
В январе 1945 года 4-я танковая армия и 1-й Украинский фронт перешли в наступление, за 6 дней продвинулись на 140 километров.
23 января наш дивизион пересёк границу Германии, затем форсировал Одер.
9 мая части корпуса,вместе с другими войсками освобождали Прагу.
За два года корпус прошел от Орла до Праги свыше 5500 километров. В том числе с боями — 2500.
За это время от врага были освобождены сотни городов, тысячи населенных пунктов. Москва 27 раз (наравне с другими частями фронта) салютовала уральцам-добровольцам. На гвардейском знамени корпуса засияли ордена Красного Знамени, «Суворова», «Кутузова 2-й степени». На знаменах частей корпуса—53 боевых ордена. Воинам корпуса вручено 42368 орденов и медалей, а 38-и присвоено высокое звание Героя Советского Союза.
Н. Путков, ветеран войны
Путков Н. Уральский добровольческий // Машиностроитель. – Реж, 1983. – 2 марта (№ 8). – С. 2
Путков Н. Уральский добровольческий // Машиностроитель. – Реж, 1983. – 30 марта (№ 9). – С. 2
Путков Н. Уральский добровольческий // Машиностроитель. – Реж, 1983. – 16 марта (№ 11). – С. 2
Путков Н. Уральский добровольческий // Машиностроитель. – Реж, 1983. – 23 марта (№ 12). – С. 2
Путков Н. Уральский добровольческий // Машиностроитель. – Реж, 1983. – 30 марта (№ 13). – С. 2 | 
