Монтессори М. Мой метод : начальное обучение. – Москва : АСТ, 2006. – 349 с.

Уважаемые родители и учителя начальных классов! Представляем вашему вниманию книгу о воспитании и обучении детей от 6 до 10 лет.

Мадам Монтессори любит повторять, что роль учителя заключа­ется в том, чтобы убирать с дороги ребенка препятствия, которые мешают его движению. Задача тех, кто представляет эту книгу, во многом похожа. Мы должны привести читателя туда, где, свободный от всяких предубеждений и готовый к любым неожиданностям, он сможет в полной мере оценить этот труд.

Принципиальной идеей дидактики М. Монтессори является идея спонтанного, опосредованного обучения. Ребенок учится легко, не за­мечая, что учится! Каждый дидактический материал, предлагаемый детям для упражнений, содержит две цели: прямую и косвенную.

Пря­мая – это цель, которую ставит перед собой ребенок. Скажем, со­брать из кубиков стройную розовую башню. А косвенная – это цель профессионального взрослого, который придумал розовую башню, что­бы ребенок, упражняясь с ней, незаметно развивал зрение, координиро­вал движение, учился концентрировать внимание и готовился к изуче­нию математики.

Для Монтессори - учителя характерно отступать на зад­ний план, пробуждать интерес, оказывать помощь и никогда не бить по рукам. Педагог откликается прежде всего на главную просьбу уче­ника: помоги мне это сделать самому.

Если книгу прочитать слишком быстро, может показать­ся, что тут и перенимать нечего. «Эти советы превосходны, но я уже давно так работаю! – воскликнет иной читатель. – Эти материалы технически совершенны, но я интуитивно создал нечто подобное. Что касается образа ребенка, как его представляет автор, то основные элементы взяты из известных трудов современных психологов».

Создавая столь яркие главы, посвященные психологии ребенка, М. Монтессори понимала, без сомнения, что касается проблем, кото­рые будут решаться бесконечно, поскольку жизнь без конца преподно­сит новые факты. Описывая свои дидактические материалы, она не отрицает сходства отдельных элементов с традиционными пособия­ми и игрушками. Пусть схожи отдельные элементы – метод принци­пиально иной. По мнению автора, ее систему отличают не столько предлагаемые дидактические материалы, сколько приемы работы с ними, роль ребенка, который их использует, цели, ради которых эти материалы созданы.

Каков же основной принцип педагогики Монтессори? Учитель предоставляет ребенку полную свободу. Но свобода не означает заброшенности. Свободное развитие возможно только при отсутствии препятствий. И педагог должен очистить пространство от всего, что мешает расцвету личности. Если мы выращиваем цветок, мы не ждем от него тех свойств, которых нет в его природе. Мы стремимся обеспечить росточку самые благоприятные условия, почву, богатую питательными веществами, всеми необходимыми элементами. Так и учитель готовит пространство, где вырастет человек. В этом его задача.

Хотелось бы также предупредить читателей, что их наверняка шокирует то, как сурово критикует М. Монтессори современные пе­дагогические системы. Тем более что на первый взгляд они вполне со­звучны принципам самообразования.

Позиция мадам Монтессори – это нечто среднее между педагоги­ческим анархизмом, который основывается на принципах вседозволен­ности, и относительным авторитаризмом, который ради свободы не стесняется прибегать к принуждению. Автор книги уверен, что педа­гог ни в коем случае не должен принуждать ребенка. Но не стоит ждать, что свобода родится сама собой, ее следует готовить, выра­щивать, даже порождать.

«Взгляните, к примеру, как в школе Монтессори учат рисованию. Не думайте, что мадам Монтессори увлекается «свободным рисова­нием», этаким нежизнеспособным порождением плохо организованной свободы. Впрочем, учитель и не предлагает ребенку копировать гото­вые модели. Главная цель – поместить детей в такую соблазнитель­ную обстановку, окружить такими неотразимо привлекательными предметами, чтобы они сами захотели воспроизвести эти прекрасные формы. Педагог же всегда рядом и дает возможность пользоваться всем многообразием материалов, инструментов, какие только могут понадобиться для осуществления замысла ученика».

«Что делают в обычной школе для развития воображения? В большинстве случаев класс - абсолютно голое место. Серые столы, белые занавески не возбуждают наши чувства. В чем смысл такой скудной мизансцены? Внимание детей не должно рассеиваться, следует сосре­доточиться на преподавателе, объясняющем урок. Ученики слушают, неподвижно сидя за партами, час за часом. На уроке рисования им ве­лят как можно точнее скопировать чужой рисунок, на физкультуре движения ребят подчинены чужим приказам. В них превыше всего це­нится пассивное послушание. Воспитание воли заключается в мето­дичном подавлении детских желаний.»

«В этой среде, где нет ни свободных упражнений, ни выбора деятельности, ни медитации, где угнетены все чувства, исключены внеш­ние стимуляторы, способные обогатить ум его собственными откры­тиями, – здесь хотят развивать воображение, заставляя писать сочине­ния, то есть ученик должен создавать из пустоты, отдавать, ничего не имея, опираться на внутреннюю активность, которую всегда ограни­чивали. Бесконечные упражнения в написании сочинений якобы должны развить воображение. Из бессилия, из пустоты должен воз­никнуть самый сложный продукт умственной деятельности».